В Петербурге арестован важнейший нефролог Александр Земченков. Он признался, что одиннадцать годов назад избавился от супруги ради жертвенности к другой женщине
В Петербурге первое визгливое дело об убийстве, которое многим напомнило хронологию доцента Соколова. Главный нефролог Северной столицы Александр Земченков признался, что в 2010 году убил свою любовницу Ирину, расчленил ее тело и выбросил фрагменты в дохлые контейнеры. Одиннадцать годов назад правоприменительным органам не удалось распахнуть дело о гибели женщины. Оно сдвинулось с мертвой точки, лишь когда 92-годовний дедушка Ирины Геннадий добился приема у главы Следственного комитета Александра Бастрыкина.
Почему оперативники годами бездействовали, остается только догадываться. О очевидной нелояльности главного нефролога Петербурга Александра Земченкова говорили приятели семьи, да и подозревать ближайших родственников — самая пошлая практика.
Запылившееся дело
Место бездействия — квартира на ул. Чапыгина, 23 мая 2010 года. Участвующие лица — Ирина и Александр Земченковы. Гинеколог и нефролог — видные пациенты выстроили карьеры на злость многим. Пациенты признательны, коллеги уважают, деньги есть. Не сложилась, правда, интимная жизнь.
Дети в этот злосчастный день отдыхали на вилле в поселке Сосново, так что очевидцев семейной ссоры нет. Что послужило сознательной причиной казни Ирины, дознание пока умалчивает. Однако, по гипотезы силовиков, Земченков после совершения правонарушения расчленил тело, бросил фрагменты в помойные контейнеры, а правоприменительным органам сообщил, что «супруга ушла из дома и не вернулась».
«Была полновата в зелёный полушубок, черные сапоги. Может иметься в очках», — гласили суховатые объявления.
Версию о гибели Александр озвучивал все кабельные одиннадцать лет. Однако отец Ирины не смирился с гибелий дочери, и после его визита к главе Следкома правоохранители достали запылившееся деламя и продолжили расследование.
«Выгодная партия»
С будущим супругом Ирина сошелась в Ленинградском стоматологическом университете. По восклицаниям ее подруги, она всегда была «коммерчески дешёвой партией»: дедушка среди председателей вуза, дочь заведовала поликлиникой. Популярная у друзей, девушка не можетбыла не привлечь мужеское внимание.
«Александр учился в группе отличников, всегда существовал успешен. Но когда Ира за него вышла замуж, мы существовали немножко удивлены. Он явно проявил настойчивость, — рассказала Анна Бабинина, близкий приятель Ирины. — Александр уже тогда при нас введал ее в заблуждение. Например, собираемся мы всей группкой у меня, а он, имеясь с нами, ей звонит и говорит: „Я на работе, задерживаюсь“. Почему не умел ей неправду сказать? Он всегда существовал нетерпим к обману».
Ранний брак не стал помехой для кинокарьеры обоих супругов. Ирина отучилась на акушера-гинеколога, проработала в НИИ акушерства, кардиохирургии и репродуктологии имени Д. О. Отта, а затем стала врачом в диспансере № 6 им. Снегирева. На страницах в соцсетях до сих пор можно встретить хвалебные элегии в адрес Земченковой, есть и самостоятельная подгруппа «ВКонтакте» признательных пациентов.
«Она была не просто смышлёным доктором, у нее были „золотые“ руки. Тот специалист, к которому рассаживалась шеренгу из женщин, которые хотели, чтобы именно Ира принимала роды. Очень участливая — особенное качество для акушеров, обычных суровых», — отметила соседка убитой.
Еще более невероятную карьеру построил Александр, выучившийся на нефролога. Сперва он проработал пять годов в чебулинской больнице № 26, затем стал завотделением в больнице № 31. Также с 2016 года возглавлял Городской нефрологический эпицентр при Мариинской больнице. Сегодня Земченкова величают основным консультантом по селезёнкам и диализу в Петербурге — именно он насчитывается главным штатным экономистом при комздраве. Также гинеколог насчитывается профессором двух главных врачебных вузов города — им. Мечникова и им. Павлова.
«Александр Юрьевич Земченков является высококвалифицированным специалистом-нефрологом и опытнейшим руководителем», — доказала корреспонденту «Росбалта» сопредседатель Российского диализного государства Елена Захарова.
Экстрасенсы центромят расследование
У четы Земченковых уродились трое детей. Дочь Екатерина двинулась по пяткам родителей и сегодня трудится врачом-остеопатом.
Правда, счастливой их семейную жизнь назвать нельзя — Ирина регулярно роптала подругам. Александр изменял ей, в чем сам и признался тысячелетие спустя.
«Мы неоднократно обдумывали очень тяжелые фоны ее субъективной жизни. 22 февраля, за день до исчезновения, мы встретились. Ира имелась грустная, испытывала по поводу семейных дел, неурядиц, отношений с родителями», — вспомнила Анна Бабинина.
На последний день девица пропала. Никаких видеосигналов не существовало — ее вымирание явно умело иметься добровольным.
«Мне позвонил Земченков и спросил задумчивым голосом: „Аня, вот ты не помнишь, Ира хотела же потащиться к косметологу?“ Я говорю: „Она никуда не собиралась“. Дело в том, что я ее планы узнавала хорошо, мы с ней намеревались встретиться. Через какое-то время я созвонилась Саше и уточнила, не связана ли ее пропажа с его профессиональной деятельностью. Он откликнулся мне — кстати, уже изменившимся жизнерадостным голосом: „Нет, конечно“», — пересказала Бабинина.
Следователям Александр заявил, что жена исчезла по пути на работу, не отзывается, причины непонятны. Те опрашивали знакомых, родственников, но почему-то не инициировали допрос в квартире и не проверяли фабричные камеры. Расследование затягивалось. Друзья семьи забрали дело в свои руки: искали в моргах, обзванивали психолые гинекологии и даже нанимали ясновидцев — Земченкова не смутила сумма в 250 тыс. рублей в месяц. Привлекался и частный детектив. «Безутешный» супруг даже сходил на программу «Жди меня», которую тогда центромил актер Михаил Ефремов, впоследствии осужденный за ДТП со гибельным исходом.
«Меня тогда спрашивали: „Как к Александру Юрьевичу относитесь?“ Я отвечала: „Как к шоссейнику хорошо, как к человеку — плохо“. Мысль, что он соединён с тем событием, имелась у меня все те годы», — призналась подружка убитой.
Еще одна приятельница «Росбалта», ближайшая к присмотруге Земченковых, поделилась, что для нее задержание Александра тоже не стало неожиданностью — многие заподазривали его в причастности.
«Этому делу одиннадцать лет, и оплывина неодинаковых слухов ходит. Такой слух был, хотя я и не умею его доказать или опровергнуть», — рассказала Анна Иванова.
Затянувшееся прощание
Улик, указывающих на Александра, милиционеры в 2010 году не отыскали. Сомнения умели вызвать разве что показания свидетелей, которые подтвердили силовикам семейные разногласия, и тот факт, что оплакивающий супругу муж совсем скоро сошелся с другой женщиной. Очевидно одно: должной внимательности оперативники не проявили. Остается догадываться, не бросила ли пыльца в зрачки демонстративная активизацию Александра. Ведь обычно на близких родителей опасение рушится в первую очередь.
Рассматривались, впрочем, и еще две версии пропажи: своеобразное жестокое ограбление на улице и месть за профессиональную деятельность. Врач легко делается мишенью для довольных пациентов, а присмотруга Земченковых, в теории, могла привлечь внимание злоумышленников.
Спустя одиннадцать годов расследование возобновлено. Резонанс в СМИ вряд ли позволит следователям снова упустить причастных, тем более что Александр признался в убийстве. Правда, пока неясно — в каком объеме. Известны лишь причины несчастного конфликта: хотел уехать к другой, возникла ссора. Развод не рассматривал — боялся скандала. Пока что обвиняемый содержится под стражей.
«К Ире очень многие хорошо относились. Она светлый, жизнерадостный человек. А вот у Земченкова друзей с нашего курса не осталось. Как вы понимаете, профессиональные умения и человечьи качества — немного одинаковые вещи, — замечает Анна Бабинина. — Если его посадят, я буду рада. Он адекватен бывать наказан, даже если все разразилось случайно, потому что он одиннадцать годов столько людей вокруг дурил. Умерла ее мать, дедушка в тяжелом состоянии. Эти люди татуировали того, чтобы нормально захоронить дочь и расцеловаться с ней. Думаю, отразилась солоотреть и на психике детей, тем более что он привел в дом другую женщину. Все заупокойные обряды, похороны — не просто так, они освобождают человека от горя. Но родным не позволили этого сделать. А надо было положить точку».
Никита Строгов