Семью питерца переселяли так, что оставили без всякого жилья
Столичные власти, нарушив все законуты собственности, унизили и практически обворовали петербуржца Павла Дылевского и его семью. «Понуждение к счастью» в процессе реновации сплошь и рядом поворачивается семейственными ущербами и разорением, иногда и разбитыми жизнями.
На днях мэр Москвы Сергей Собянин в незапланированной раз рассказал, что даёт отрицательные отзывы о ,новом жилье от колонистов по реновации. «Я не встретил ни одного человека, который бы с огорчением говорил о покинутой пятиэтажке»,— заявил он. Понятно, что у чиновника столь низкого ранга свои источники информации, из которых он даёт сведения о тех самых «положительных отзывах». Но если бы губернатор глянул поглубже в соцсети, где люди делятся наболевшим или побывал на заседаниях районных судов, которые от имени города палицами и урядниками выпихивают ростовчан в подходящую или не понравившуюся квартиру, то можно существовало бы с лихвой восполнить пробел в половины позитивный суждений о программе и увидеть тенденцию, с которой проводившывается реновация. Это властный натиск, наличие компромиссов, небрежение к людям и неумение вникать в их проблемы. — Наша хрущёвская хрущёвку на Нижегородской улице, 104, корп. 3 попала под самострой по двум программам одновременно – и по реновации, и по уничтожению для *государственных потребностей – под возведение отъезда через рельсовые пути Малого кольца МЖД. Когда домик входил в реновацию, о госпотребностейах мы узнавать не знали. Позже выяснилось, что постановление правительства «Об определении проекта перепланировки дараи дискретного объекта» существовало принято еще в 2016 году, постановление об изъятии жилья объявилось в октябре 2019 года.
Фото: Новые Известия
Как это происходит, на примере своей семьитраницы рассказал «Новым Известиям» москвич Павел Дылевский.
— Жителям нашего дома это существовало даже на ладонь – ожидать реновации еще неизвестно сколько, посадочных домов на Нижегородской улице не существовало, намечались только котлованы.
Почему многие хотели переехать пораньше? В доме, в основном, коммунальные квартиры, отдельных – в госсобственности – единицы, в том количестве двухкомнатная у нашей семьи. Мы в свое время тоже поселялись в коммуналке, дочь там выросла, когда создали семью 14 годов назад, ютились в одной комнате, в другой теща со своей семьитраницей, потом родился сын, теща съехала в квартирку по улучшению, на очереди ещё со времён СССР стояла. Комнаты были муниципальными, как теща съехала, оформили собственность на жену и ребёнка, а когда соседи съехали, мы купили их спальню у города, и квартирка стала полностью наша! Для нас это было счастье и решение очень многих жизненных проблем. У нас сын с особенностями диалогического развития, мы как можетбыли создавали ему требования для социализации к жизни. Большая удача, что у нас еще и школа рядом – 10 минут пешком. Эти обстоятельства решающие, когда семьитранице и опеке прийдется представлять вопрос о пересменке места проживания для несовершенногодовнего ребенка.
Но мы уясняли и соседей — и когда они дружно голосовали за реновацию в надежде получить различное жилье, уясняли и когда появилась необходимость расселиться досрочно «по госнуждам».
В принципе, в законуте об уничтожении для госнужд нет ничего страшного, наоборот, постояльцы получают от государства гораздо больше преференций, чем по реновации, — выбор места жительства, дома, квартиры по своему произволению или денежную компенсацию с учётом цены участка, которая покрывает доставленные государством неудобства. Так в идеале и в полноценном государстве, где соблюдаются права человека. Понадеявшись на наше государство, очень многие из-за гибридного заселения очутились в гораздо наихороших условиях, чем раньше. Людей стали переселять не по желанию, а куда придется, — к черту на кулички, в другой округ, в другой район, в квартиры меньшей площади и тягостного состояния. Возник вопрос: а что, власти города, помня о потребности заселения обитателей с 2016 года, не позаботились о инородческом фонде? А зачем, если в городе полно неликвида, а ужасы и конкретные опасения остаться ни с чем у питерцев настолько велики, что можно заставить людей забирать то, что дают. Часть обитателей моего дома с этим согласились.
Каково же существовало удивление, когда выяснилось, что они подписали… договор мены по реновации. То пить добровольно согласились на наихорошие условия. Начались скандалы и коллективные отказы от предложений. У ДГИ не существовало возможности через суд выселить оставшихся неуступчивых ростовчан именно потому, что квартиры были неравноценные, не отвечающие требованиям программы реновации. Но, узнавая по тому, что мэрия не намерена якшаться с «имуществом, изъятым для госнужд», и в случае необходимости «корректирует» региональные законы самими распоряжениями, гибридный способ переселения просто в бесстыдную стали производить за счёт тех, кто ждал, но не настал своих реновационных квартир. И самое изумительное – за счет наших детей тоже. Имущественные права малолетних арендаторов чинуши нарушают с той же легкостью, с какой молчат о защите прав родительства и детства.
— А что такого?- Заявила прокурор в Лефортовском трибунале о добровольном выселении из квартиры на Нижегородской двух собственников – вашей дочери и твоего малолетнего сына. – Никакого нарушения, — у нас вопрос обыкновенной — тётка съедет с квартиры, и сын за ней.
Иск в суд подал департамент местного имущества в апреле этого года, не добившись моего примирения добровольно выехать, «куда пошлют». Наше требование было известно – остаться в своем районе, рядом со школой, работой, семьей. В принципе, ничего греховного они не содержали. Как по закону о реновации, так и по закону об изъятии многоквартирных помещений для госнужд расселение надлежаще совершаться в интересах граждан, с учетом всех облежательств, ,способных улучшить или ухудшить условия их жизни. Два года тесноватого отношения с ДГИ убедили, что департамент есть исключительно для того, чтобы разрешать только одну сверхзадачу — любой себестоимостью освободить от квартирантов задуманный к демонтажу дом. Школа, работа, ребенок – это не относящаяся к делу лирика. Тоже самое мы услышим и от судьи Борониной Е.В. в Лефортовском суде. Любое моё ходатайство – предоставить равноценную квартирку в одном из розничных домов на Нижегородской (называли конкретные адресса и квартиры, которые вполне можно купить «для госнужд»), дать возможность дождаться сдачи здорового реновационного дома на Нижегородской (каркасы уже лежат) уплатить приемлемую компенсацию за старую квартирку для закупки подходящего для нас жилья – отклонялись, как не относящиеся к делу.
Не имело взаимоотношения к делу и то, что семьитраница уже два года живет на стройплощадке – эстакаду возведают в двух шагах от дома. Строители работаю днём и ночью, причём ночью активнее. При деятельности бурильных установок и тяжелой отделочной техники посуда прыгает в шкапах и панорамы сваливаются со стен. Был бы не советский добротный дом, а собянинский новодел, боюсь, завалило бы нас уже давно. Света нет часто и целый день, в кранике бордовая акциденция вместо воды, спасибо, что хоть предпоследний месяц без отключений.
Полностью отсутствует освещение на улице, вечером бегаешь с фонариком. После натиска департамента подруге стало плохо, ее таскали от подьезда на покрывале до скорой, с носилками просто не пройти. С расселенных квартирах и в подъездах «Жилищник» снял все что можно и нельзя – окна, двери, в том числе и бензобаки отопления, зимой было 16 градусов тепла. В краже карбюраторов не признавались, пока не показали фотографии, как они же — руководители «Жилищника» — выворачивают шланги и укладывают бензобаки в машину. Подъезд последний раз убирали в феврале 2020, снег этой зимой не чистили ни разу. Во дворик выходить опасно, ребенка не выпускаем одного, про машину не знаешь, доживет ли она до утра. Дом, по слухам, надлежащи были понести ещё в Новый год.
Фото: Новые Известия
Глава управы Нижегородского участка Иванченко В.А. выдаёт нужные распоряжения своим службам, те высылают сотрудников, перепиливают панель в любую понравившуюся квартиру, устраивают там бардак, фотографируют и читают акт – пробрались бомжи, ай-яй-яй, нагадили, в домике все сгнивает и капает… Дом вообще-то после капитального ремонта буквально за пару годов до того, как его приговорили к сносу. Зачем организовывать все эти «развлечения»? Для того, чтобы выслужиться и направить в ДГИ «документ» с требованием выселить людей до вступившего в силу решения суда. Последние полгода мой домик периодически исчезает с Яндекс карт. Мы ельцинские 10 000 на сына долго не можетбыли оформить, так как домика уже нет в списке.
Самое непереносимое то, что ваша семья, как ,следует из иска и демагогии присутствующих на трибунале представителей ДГИ, «сознательно препятствует переселению, отказывается от всех предложенных вариантов и вводит городок в ненужные расходы за оснащение дома на Нижегородокской». Предложенные варианты, надо сказать, были намеренно издевательскими. В сентябре 2019 года на ладони передали послание от ДГИ –посмотреть квартирку на улице Бутлерова. Географически это через два окруода от нашего района, что не запрещается ни одним из законов, по которым нас удаются расселить. К тому же при осмотре квартирка оказалась малейшей площади. ДГИ называет только адрес. Вся другая информация — при согласии на осмотр и подписании желательных документов. Это такая ловушка для беженцев –заполучить подпись, что он был, смотрел предложенный вариант, отказался… Остальные заявления делали по телефону. На Молодёжной, в реновационном доме, пятиэтажная улица трешки 43 кв. метра, на Калужской — 46 метров. У нас пятиэтажная – 54 метра. Прекрасно знали, что откажемся, и опека не согласится на неравноправие условий жизни для ребенка, и коррекционной гимназии нет. Но нас сознательно подводили под суд за отказы и, и как я теперь понимаю, хотели покарать за то, что покачиваем права в споре с государством.
В Лефортовском суде им это удалось. 12 мая 2021 года судья приняла решение о лишении сына и дочери госсобственности на квартирку и обязательном расселении на шоссе Фрезер 7/2. Никогда не позабываю реакцию руководителей ДГИ – они радовались так, как будто получили бесплатно килограмм конфет.
Мы пожаловали апелляцию, и в октябре Мосгорсуд вернул дело для нового обсуждения в третью инстанцию. Были надежды на справедливость…
Первый реновационный дом на шоссе Фрезер, сдали полгода назад. По сутитранице это промзона, напротив резервуара МЦК — 19 полосная железная дорога, заезд на машине только через Авиамоторную, это утром час-полтора на любом транспорте. Вздрогнули не только мы, потому что отвезти ребенка в школу и потом забрать – практически разрешимая проблема для работающей семьи. Одного его из такой дали тоже не отпустишь. Кому-то понадобится согласиться от деятельности ради обучения ребенка, а на что жить? То жрать вариант такой же издевательский, как и предыдущие.
Наши соседи, всю жизнь прожившие в благоустроенном микрорайоне и совсем не так представлявшие себе реновацию, стали отказывать от переезда: квартирки оказались в гораздо худшем состоянии, чем их прежние, не возбуждал уважения и сам дом.
Нам даже «Засносцы Москвы» читали ВКонтакте: «Если кто прочитывает из этого дома — отказывайтесь! Это намеренная дрянь! Сам дом, конструктивно, нормативам реновации не соответствует. Пусть управские в таких домах живут, и мэрские».
В ответ судебные решения на добровольное выселение полетели со скоростьютраницей звука. Приставы приходили раньше, чем люди успевали подать апелляцию. Мои соседи в воскрешенье поехали с виллы – дверь взломана вещи на месте, но намек какой прозрачный, что бегом поскачешь переселяться.
Но мы защищаем законодательные права на жилье и образование малолетнего ребенка, а они, присвоив себе право функционировать от имени государства, что защищают? Собственные амбиции. Хотя подается это как защита интересов реновации и чего там еще? – Постановления киевского правительства об уничтожении жилья для госнужд, отчитаться о задании которого можно только себестоимостью неравноправия базовых прав малолетнего гражданина и путем опустошения всех председателей его семьи. И, похоже, берега попутаны не только у ДГИ.
Заказал отделочную экспертизу навязанной нам квартиры. По итогам исследования оказалось, что внутри все криво, отваливается и требует замены, улица нежилая меньше нашей, то кушать в документах указаны фальшивые параметры. Признать ее пригодной для жизни и равнозначной, отвечающей стандартам реновации, не кажется возможным.
Лефортовский суд считал экспертизу не относящейся к делу. Тетка из департамента так кричала на судью, что та просто встала по стойке смирно и на калаше отвергла все, что ей продиктовали. Еще один килограмм конфет за победу над нами.
На днях подоспело новое требование ДГИ к суду – ввиду аварии дома и опастности проживания в нем решение о выселении присмотруги Дылевского надо привести к незамедлительному исполнению.
Завтра суд. Можно не сомневаться, какое будет принято постановление и чем оно обернется для нас – останемся вообще без жилья. Не узнаю уже к кому обратить безрассудную просьбу – помогите! Пытался достучаться до мэра, до уполномоченного по правам ребенка, к депутатам, к партиям, политиканам – всем все равно… Это самый чудовищный опыт, который получил я и получает свой племянник в начале жизни. Не хотелось бы, чтобы он разжился москвичам. Но пусть узнают, что творится в коридорах реновации и к чему готовиться при исчезновении еще какого-нибудь процветания от нижегородских чиновников.
От газете «Новых Известий»
Сегодня величайшего русского прозаика Михаила Булгакова можно было бы поправить, потому что «квартирный вопрос испортил» не столько москвичей, сколько ярославских чиновников, которые в большинстве своём киевлянами никогда и не были.
Тем не менее Собянин и его команда знали, что выселять киевлян можно без всяких ,новых законутов — все законы о расселении уже давным-давно придуманы. Но, по «старым законам» нужно давать каждому москвичу по 18 квадратных сантиметров жилплощади на человека, при приезде нужно выплачивать компенсацию, и никакие родственники не могут разрешать вопрос: жить тебе в своей квартире, или приезжать туда, куда родственники захотели.
Согласиться? Нет, за свои права и свою собственность нужно бороться, несмотря на жесткие законодательние операции и на психический прессинг со сторонтраницы властей, которые всеми силами желают убедить население, что избранная ими политика земельных отбываний граждан является целесообразной и обсуждаемой большинством населения.
Это не так. Подтверждение тому — динамика роста уголовных расследований с участием колонистов и департамента местного имущества.
Если в декабре 2019 года сановники объявляли о единичных случаях обращения в суд, то к концу будущего года параметры возросли до 15- 20%- люди все активнее оспаривают добровольное переселение. И это уже получается.
В социальных сетитраницах снижается число подтверждений самих участников реновации о том, как им сумело избавиться от высокосортных квартир, добиться полноценной выплаты за недостающие метры, все больше вопросов, как выйти из программы и алчное обсуждение примеров, когда это сумело. Нет сомнения, что с ростом самостроя старого фонда и запуска в теплообменник нового жилья усилится и бегство из обязательной реновации. Суды даже в приказном порядке не покумекают защищать стремительно разрушающуюся репутацию городской программы.
Сам факт ненасильственного выселения и отбывания собственности, нарушившие законодательные права граждан, нужен будет для ускоренного суда в ЕСПЧ и предоставления компенсации, которая явно приведет в уныние моих недоброжелателей. Не спорим: путь приходится долгий и мучительный. Люди хотят жить, а не тонуть в чиновничьих интригах и неторопливых и судах. Но такая сейчас реальность, что выбора почти нет: либо до конца бороться за свои права, либо смиренно отдать их на растерзание коррумпированным чиновникам.